Христианские журналы
Из истории
11.01.2010 г. | Молодежь церкви «Спасение» | Просмотров: 10276
Мартин Лютер — это имя дорого каждому протестанту. С этим именем связано одно
из величайших событий в истории христианства — Реформация. Чтобы понять все
значение Реформации; надо понять, что она дала христианству.
Реформация — это большой духовный переворот в средневековом христианстве.
Что представляло из себя средневековое христианство? Средневековое
христианство — это католическая церковь, распространившая свое могущество на
весь европейский Запад. Она представляла из себя настоящую духовную державу, и
ее духовное господство является беспримерным во всей мировой истории. Но чем
объясняется эта беспрецедентная духовная власть средневековой католической
церкви над миллионами человеческих душ? Она объясняется тем, что католическая
церковь, сделав себя наместницей Самого Бога на земле, обещала каждому своему
верному сыну и каждой своей верной дочери полное прощение грехов и вечное
спасение за гробом. Вот почему миллионы людей, верующих в загробную жизнь и
томимых страхом перед праведным судом Бога, обращались за помощью к этому
великому духовному учреждению, провозгласившему свою власть спасать души от ада.
Глава католической церкви, римский папа, провозгласил себя не только
наместником апостола Петра, но и наместником Сына Божья, Иисуса Христа, и
сделался для миллионов католиков своего рода «земным богом». Проповедью
католической церкви стала проповедь о папе, как о представителе Бога на земле,
а о церкви, как царствии Божьем. Каждый не признававший власти папы считался
отступником от Самого-Бога, а не состоявший в церкви — как стоящий вне Царствия
Божья. Быть отлученным от католической церкви означало утрату права на общение
с Богом на земле и в небесах.
Это учение о власти папы и спасающей силе церкви провозглашалось со всех
церковных кафедр средневекового католицизма.
Как осуществляла практически свою власть над человеческими душами
средневековая католическая церковь? Чтобы ответить на этот вопрос, надо
познакомиться с устройством католической церкви. Протестантизм никогда не
придавал первостепенного значения устройству церкви. Он никогда не ставил на
первое место форму. Главной целью протестантизма было всегда содержание. Но
католическая церковь и свое внешнее устройство считала и считает таким же
божественным делом, как и содержание. И горе тому, кто вздумает хоть одну йоту
изменить в устройстве католической церкви. Он будет считаться великим
виновником перед Самим Богом.
Что же является основой в устройстве католической церкви? Единение каждого
католика с Главой церкви — папой! Как же достигается это единение? Ведь папа
обитает в малодоступном дворце — Ватикане. Доступ к нему весьма сложен. Но папа
делается доступным для каждого члена церкви в лице своих заместителей —
служителей церкви. Каждый из них мыслит и чувствует, как сам папа. Воля
католического священника — это воля папы, слова его — это слова папы. У него
нет своего существа: все его существо — это существо папы. Папа — это ум и
сердце католической церкви, а служители и члены церкви — это жилы, это
кровеносные сосуды, по которым течет кровь папы, кровь Ватикана. Для
католической церкви не имеет значения, каковы ее служители: таинство священства
сделало их проводниками благодати Божьей, каналами этой благодати, независимо
от того, чистые это каналы или нечистые. И, наоборот, самый праведный служитель
Божий, но если он по той или другой причине отошел от церкви или отвернулся от
папы, он уже для католика не служитель Божий и не посредник между ним и Богом.
Иерархия — вот связующее звено между церковью и главой ее, папой. Священник —
вот мост между любым сыном или дочерью католической церкви и отцом церкви,
папой.
Но католическая церковь учит еще и о втором средстве для спасения души. Это
второе средство — таинства. Через таинства и только через таинства католик
получает небесную благодать. Стоит только родиться ребенку у католических
родителей, как Церковь совершает уже над ним таинство — таинство крещения.
Ребенок вырос и превратился в юношу, который полюбил девушку. Полюбив друг
друга, они захотели вступить в брачный союз. И здесь необходимо таинство —
таинство брака, без которого молодая чета не может рассчитывать на счастье в
семейной жизни. Каждый человек, в том числе и христианин, способен впадать в
прегрешения. Но получить прощение от Бога католик может только через исповедь и
покаяние перед священником, то есть через таинство покаяния.
Но умирая, католик проходит через таинство своей церкви.
Таково устройство католической церкви. Без священника, являющегося
представителем папы, католик не должен делать ни одного шага, если он не хочет
оказаться без Божьего благословения. Едва ли найдется в мире вторая
организация, которая была бы так искусно и глубоко продуманно организована.
Католик средних веков — это настоящий раб своей церкви, но раб, добровольно
отдавший себя под ее владычество. Он беспрекословно подчиняется ей во всем,
верит, что она ведет. его по пути истинного блага, и пользуется всеми
таинствами ее — от дня рождения до дня смерти — в надежде, что в этих таинствах
вся полнота божественной благодати.
Итак, удивительным устройством католической церкви — иерархией и таинствами —
объясняется ее безраздельное владычество над умами и сердцами миллионов верных
католиков как в прошлом, так и в настоящем. И эти миллионы почитали за счастье
находиться в объятиях своей матери-церкви.
Но среди этих миллионов верноподданных великой католической церкви-державы
появились отдельные души, которые не находили для себя удовлетворения в
мертвящих обрядах церкви и которые мечтали о простоте веры первых христиан,
христиан апостольских дней. Корыстолюбивая иерархия, которая и совершение
таинств обставляла звоном золотых монет, не соединяла эти души с церковью, а,
наоборот, -отталкивала их от нее. Но они не выходили из церкви. Они томились в
ней, но не дерзали покинуть ее ограды. В средние века возникали даже целые
секты различных отщепенцев от церкви, но и эти секты носили на себе печать
католицизма и считали нужным сохранять духовную связь с ним.
Апогея духовной власти католическая церковь достигла в XIII веке, в годы
правления папы Иннокентия III. Но власть папы не ограничивалась только
пределами церкви. Она простиралась на все области жизни. После жестокой схватки
церкви с государством — государство потерпело поражение и очутилось у ног папы.
Папские буллы пугали даже императоров.
Так неслась в течение многих веков с величайшим триумфом колесница
средневековой церкви, и казалось, нет и не будет силы, которая бы остановила
ее. И все же пришло время, когда католическая церковь потерпела грандиозное
поражение — поражение от Реформации XVI века.
Но прежде чем мы перейдем к рассмотрению этого события, нанесшего первый
сокрушительный удар могуществу папства, мы обратим наше внимание на две попытки
обновления мертвого христианства средних веков.
Одна попытка принадлежит англичанину Джону Виклифу. Смело, не боясь отлучения
от церкви, он провозгласил, что для спасения не нужно иерархии и таинств. Он
решительно обрушился на все недостатки и пороки папской церкви, но он не отпал
от нее, он не покинул ее рядов. Если не для спасения души, то для благодатного
воздействия на нее Виклиф признавал необходимость и иерархии и таинств церкви.
В этом же духе была сделана великим чехом Яном Гусом вторая попытка обновления
католической церкви. Подавленное в Англии учение Джона Виклифа нашло
благодатную почву в Чехии. Великим духовным пожаром оно охватило всю страну, и
знаменитое движение «гуситов» отказалось подчиняться папе и вышло из рядов
омертвевшей и нравственно разложившейся церкви.
Но и гуситское движение не было решительной победой над католической церковью.
Его основоположник Ян Гус испустил дух на костре, и движение гуситов в конце
концов было задушено римской курией. Колесница католической церкви победоносно
раздавила это благородное движение и помчалась с новым триумфом дальше.
Но для ее бега Бог приготовлял уже тормоз. Папство не ожидало Реформации. Она
пришла для него неожиданно, как гром среди ясного неба.
Где-то в Германии, в одном из католических монастырей, спасал свою душу монах.
Никто не интересовался им и мало кому хотелось знать его имя. Таких монахов
было великое множество в католическом мире. И все же это был необыкновенный
монах. В его душе вскоре зародится буря, которая, вырвавшись наружу, потрясет
папство и все основы его церкви до основания. Имя этого монаха — Мартин Лютер,
Что заставило его сделаться монахом?
В июле 1505 года, вдали от всякого укрытия, над его головой разразилась
страшная гроза. Удар молнии следовал за ударом. Испуганный грозою, он закричал:
«Спаси меня, святая Анна, и я стану монахом!»
Лютер сдержал свое обещание и вступил на тернистый путь добросовестного
монашества. В Эрфуртском монастыре «веселый малый», как звали Лютера все его
товарищи, искал спасения своей души в монашеских подвигах. Он совершал этих
подвигов больше, чем от него требовалось монастырскими правилами; он истязал
свое тело так, что чуть было не надорвал совершенно своего здоровья.
Наряду с таким подвижничеством юный монах Лютер занимался серьезно в монастыре
богословием. Но чем больше он совершал подвигов для спасения души, тем больше
появлялось у него сомнений, можно ли таким путем войти в царство небесное и
угодить Богу. Он начал сомневаться и в спасительной силе своей церкви. Ему
стало казаться, что католическая церковь незаконно окружила Бога как бы высокой
стеной и взяла на себя прерогативу проводить людей, преданных ей, какими-то
потайными, ей одной ведомыми воротами в небо. Вдруг он обнаружил, что эта
высокая стена, воздвигнутая церковью между Богом и людьми, рухнула, и он как бы
предстал пред Богом без всякого посредничества церкви. Он был полон страха
перед святостью и правосудием Бога. Он сознавал, что ничего не заслужил, кроме
ада.
И вот, в монастыре же, терзаемый сомнениями, он берется за Библию, и, читая
страницы этой божественной книги, он видит все более и более милосердие и
любовь Бога, перед Которым так трепетал. Любовь Божья засияла перед его
внутренним взором и начала властно манить его к себе. Его отношения к Богу, как
трепещущего грешника к своему судье, сменяются новым отношением — отношением
блудного сына к милующему Отцу. В его душе зарождается уверенность, что Бог
простит «его, как простил отец в притче Христа своего блудного сына. Но для
этого нужна вера, простая, детская вера в искупительную жертву Христа,
принесенную за всех грешников на Голгофском Кресте, — не подвиги, не истязания
тела, не дела добра, а именно вера, принимающая прощение грехов от Бога, как
дар, а не как награду.
Вера — вот великое открытие, сделанное Лютером в монастыре!
Средние века знают веру, но это была вера во всемогущество церкви, в
непогрешимость папы, в догматы католицизма.
Вера, которая загорелась в сердце Мартина Лютера в Эрфуртском монастыре, — это
вера во Христа, как единственного Посредника между Богом и грешником, вера в
кровь Христа, как пролитую для очищения грешников, вера, делающая прощенного и
помилованного Христом грешника радостным и счастливым. Вера во Христа, как в
единственного Спасителя всех грешников, стала центром и сущностью всего
христианства Лютера.
Что же превратило монаха Лютера в величайшего реформатора церкви?
Пышный двор современника Лютера, папы Льва X, требовал неимоверных денег. Но
откуда брать их? Испытанный пресс, с помощью которого католическая церковь
веками умело выжимала из своих сынов и дочерей громадные суммы денег, стал
недостаточным. Надо было изыскивать новые пути для добывания средств. И
католическая церковь приступила к неслыханному способу собирания денег: она
начала продавать за деньги прощение грехов! Продажей прощения грехов
средневековая католическая церковь занималась еще задолго до папы Льва X. Но до
него продажа прощения производилась только за грехи живущих на земле грешников.
А в дни его правления началась усиленная продажа прощения за грехи умерших, за
грехи покойников. Любой католик этого времени мог освободить, как начала учить
церковь, самого закоренелого грешника от мук ада, — для этого он должен был
только за хорошую плату купить «индульгенцию», то есть папскую грамоту,
прощающую грехи.
В 1508 году Мартин Лютер был переведен из Эрфуртского монастыря в монастырь в
Виттенберге, чтобы сделаться профессором Виттенбергского университета.
Крошечный, невзрачный городок Виттенберг должен был сделаться вскоре колыбелью
Реформации.
И вот, в 1516 году недалеко от этого городка появился небывалый продавец
прощения грехов — монах Иоганн; Тетцель. Он дерзал говорить о себе, что путём
продажи индульгенций он спас больше душ, чем апостол Петр своей проповедью.
Куда он приходил, там обставлялась продажа прощения грехов особенно
торжественно: звонили во все церковные колокола, а внутри храмов начинали
играть органы. Народ стекался большими массами, и в денежный ящик Тетцеля
сыпались монеты большие и малые. А печальной памяти монах приговаривал: «Лишь
звякнет золото; в мошне, глядь — и души уже нет в огне!» Возмущенный до глубины
души этой мерзостью церкви, Лютер начал проповедовать против нее. Он видел, как
невежественный народ отдавал последнее, чтобы приобрести жалкую бумажку,
именуемую «индульгенцией». Он видел, как злодеи высшей марки, приобретя эту
папскую бумажку, со спокойной совестью продолжали творить свои беззакония,
рассчитывая на новое прощение путем покупки индульгенции. Он видел, как люди
откладывали свое покаяние на последние часы жизни, в расчете на одре смерти
приобрести за ту или другую сумму прощение своих грехов. 31 октября 1517 года
на дверях Виттенбергской церкви появились знаменитые 95 тезисов, написанные и
прибитые к дверям храма рукою Мартина Лютера. Перед тезисами стояли слова: «Из
любви и желания . выявить истину, назначается диспут в Виттенберге под
председательством уважаемого отца Мартина Лютера. Те, которые не смогут лично
прийти на диспут, благоволят прислать свое мнение в письменной форме. Во имя
Господа нашего Иисуса Христа. Аминь!» И затем следовали тезисы, предназначенные
для диспута.
Прибивая их к дверям Виттенбергской церкви, Лютер не думал, что он низвергает
ими многовековую власть папы и расшатывает навсегда устои векового могущества
католицизма. Он действовал пока еще как верный сын своей церкви, с искренним
желанием оказать ей своими тезисами услугу.
Возьмем несколько из его 95 тезисов и приведем их дословное содержание, чтобы
нам получить представление об этом первом историческом документе Реформации.
Первый тезис гласит: «Так как наш Господь говорит: покайтесь, то Он хочет,
чтобы вся жизнь верующих на земле была покаянием».
Сорок пятый тезис гласит: «Христианин лучше сделает, если отдаст деньги для
бедных, чем за индульгенцию, наоборот, если кто допустит своего ближнего
голодать, тот не прощение получит, а гнев Божий».
В шестьдесят втором тезисе говорится: «Истинным сокровищем церкви является
Святое Евангелие о славе и благодати Божьей».
Но есть среди тезисов Лютера и такие, которые должны были возбудить гнев и
негодование нечестивого папы. Вот, например, слова одного из таких тезисов:
«Папа не может прощать никаких грехов». Или: «Папское отпущение не может
устранить ни одного, даже малейшего греха».
Тезисы Лютера читались не только на дверях Виттенбергской церкви. Переведенные
с латинского на немецкий язык и отпечатанные в типографии, они быстро и широко
распространились в народе. В две недели они обошли всю Германию, за один месяц
они стали известны всему христианскому миру того времени. Имя героического
монаха было у всех на устах. Что будет теперь с ним? Вот вопрос, который
тревожил всех.
И вскоре началась яростная атака против автора знаменитых тезисов. Прежде
всего на него обрушились продавцы индульгенций, в ящики которых перестали
падать звонкие монеты. Самый главный и самый успешный продавец прощения грехов,
монах Тетцель, написал гневное опровержение тезисов Лютера, в котором он назвал
Лютера «архиеретиком» и «отступником».
Вслед за Тетцелем вступили в борьбу с Лютером многие другие. Один из самых
приближенных папы, Сильвестр Маццолини, назвал Лютера «прокаженным» и «злой
собакой».
Как только ни называли автора 95 тезисов. Но, кроме памфлетов в письменном и
печатном виде, направленных против тезисов, все чаще и громче раздавались
голоса, требовавшие сжечь еретика.
Лютер не ожидал такого действия своих тезисов. Он совершенно не предполагал,
что его тезисы — начало одного из величайших событий в истории христианства,
Реформации, и что он превращается в реформатора церкви, кладущего начало
совершенно новой эпохе в христианстве.
Великое возмущение в душе против Тетцеля заставило его написать свои тезисы, а
они оказались тараном, пробившим зияющую брешь в неприступной крепости Ватикана.
Как же реагировал сам папа, Лев X, на тезисы Мартина Лютера? «Это ересь!» —
вот его приговор. И, объявив тезисы Лютера ересью, папа начал поход против
него. Чтобы потушить пожар, с быстротою молнии распространившийся по всей
Германии, папа Лев X прежде всего попробовал взять Лютера лаской. Он попросил
его отказаться, отречься от своих тезисов. Но уговоры папы ни к чему не
привели. Тогда папа перешел к строгости. В июне 1518 года против Лютера был
возбужден процесс, как против «еретика». Суд судил его заочно. Но у Лютера
оказалось много друзей из высших кругов тогдашнего общества, которые спасали
его от многократных посягательств папского двора на его жизнь и свободу. Лишь в
июне 1520 года была издана папская булла с отлучением Лютера, как отступника,
от церкви.
Эта булла предоставляла Лютеру 120 дней времени для покаяния и отречения от
своего учения. После этого срока он должен был считаться отлученным от церкви
со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Буллу вручил Лютеру посланец папы, смертельный враг великого реформатора, д-р
Экк.
И вот там же в Виттенберге, где раздался впервые на весь христианский мир
открытый протест против мерзости, практикуемой папской церковью в виде продажи
индульгенций, там же совершился окончательный разрыв Мартина Лютера со своей
церковью. Десятого декабря 1520 года, в 9 часов утра, Лютер собрал большое
собрание профессоров и студентов Виттенбергского университета, а также
священников и прихожан церкви, и на глазах всех он бросил папскую буллу в огонь
костра со словами: «Так как ты оскорбил Святого Всевышнего, то да истребит тебя
вечный огонь!»
На другой день после сожжения папской буллы Лютер сказал своим слушателям:
«Если вы от всего сердца не отрешитесь от папского владычества, то вы не можете
спастись! Долго я прекословил римскому духовенству, а теперь я ненавижу всем
моим сердцем эту вавилонскую чуму».
Сожжение папской буллы вызвало великую бурю возмущения и гнева в среде
сторонников папы. Но сам Лютер шел дерзновенно вперед, без малейшего сомнения в
правоте своего дела.
Разрыв с Римом совершился. Родилась новая — протестантская церковь. Вместо
костра, на котором должен был быть сожжен Лютер, загорелся костер, который
охватил всю западную Европу.
(Братский Вестник №2 1955 А. В. Карев)
